Я помню город и людей из детства.
О людях летопись не вспомнит никогда.
Как в памяти ничто не может затереться,
Казалось, также нерушимы города.
Казалось, если сами мы уходим,
То будто в этом только вечность есть и даль.
Но записал Кирилл, и подтвердил Мефодий,
А я не видел, как исчез Сендай.
Уснуть в Японии бывает нереально,
Не то что день прожить в объятьях суеты.
Но в этот раз я спал легко, вполне нормально
И не признал живущей в городе беды.
Ни скорость и ни свет – продукт электростанций,
Ни долговечность мудрых старцев, –
Ничто не выдало её японских глаз.
Беда устала спорить, торговаться
И штамповать детали на заказ.
Слепая музыка играла на платформе:
«Прощание славянки» на восточный лад.
Я на вокзалах не могу без кома в горле,
И не предвидела беда такой расклад.
Она не подойдёт, пока мы плачем,
Пока мы умираем, но кричим.
Ей проще тем, чем слаще.
Поэтому мы солим и перчим.
2011